QWERTY-эффекты и теории стандартов. Шпаргалка сборная по дисциплине: «Институциональная экономика Qwerty эффект в экономической истории

Согласно Артуру и Дэвиду, ситуация в технологическом развитии характеризуется зависимостью от траектории предшествующего развития, если:

Выбор наблюдаемой в действительности массовой технологии был не предсказуем;

Этот выбор практически невозможно изменить из-за величины издержек, которые нужно осуществить скоординированно и одновременно (или в течение короткого времени);

Массово распространенная технология с большой вероятностью неэффективна.

Возникновение таких ситуаций, в свою очередь, является результатом функционирования двух механизмов: а) возрастающей отдачи от масштаба; б) воздействия малых случайных событий.

Возрастающая отдача является при этом следствием взаимосвязанности технологии и совершенствующихся навыков работы с ней как части человеческого капитала, возникающей в результате процесса обучения в ходе применения технологии (learning by using), а также сетевых внешних эффектов и неперемещаемости инвестиций.

В качестве примера приводится, в частности, QWERTY-раскладка клавиатуры пишущих машинок, а затем компьютеров (QWERTY - первые шесть букв раскладки латинской клавиатуры). Это расположение возникло потому, что оно позволяло избежать сцепления рычагов при печати наиболее часто повторяющихся последовательностей букв на механических машинках. Впоследствии этот недостаток - сцепление рычагов - был преодолен, однако клавиатура QWERTY уже завоевала мир. Машинки с альтернативными, зачастую более эргономичными раскладками, спросом не пользовались, в том числе и потому, что большинство машинисток обладали навыками печати именно на клавиатуре QWERTY, их переучивание было бы связано с запретительно высокими издержками.

Механизм малых случайных событий, т.е. таких событий, которые не могли быть заранее предвидены обладающим ограниченным знанием сторонним наблюдателем, «ответствен» за то, какая именно из доступных технологий оказывается фактически выбранной, победившей

1 David P. Clio and the Economics of QWERTY // American Economic Review.

1985. No. 75. P. 332-337.

Arthur B.W. Competing Technologies, Increasing Returns and Lock-in by Historical Events//Economic Journal. 1989. No. 99. P. 116-131.

в конкурентной борьбе с функционально схожими с ней технологиями. «Благодаря» ему, такая победа обычно не связана с большей эффективностью.

Впоследствии с помощью понятия зависимости от траектории предшествующего развития стали анализировать также институциональные изменения. Институциональная инерция является причиной того, что в данный момент времени в институциональной структуре экономики некоторые из известных институциональных новшеств, - в принципе более эффективных, чем реально использующиеся, - тем не менее, не применяются на практике.

В основе явления институциональной инерции лежит, прежде всего, ограниченная рациональность экономических агентов, избравших и начавших в массовом порядке осваивать не лучший институт, и, кроме того, - чисто экономические факторы, обусловливающие нецелесообразность смены института из-за угрозы возникновения значительных издержек.

Альтернативный взгляд на институциональную инерцию связан с шумпетеровской и неошумпетеровской традицией анализа технологических изменений. В соответствии с ней, технологические изменения осуществляются в рамках определенных кластеров, представляющих собой ограниченный круг вариантов технологий, которые могут быть сформированы из первоначального знания.

Охарактеризованные трактовки зависимости от траектории предшествующего развития в сфере технологических изменений, будучи примененными к сфере изменений институциональных, приводят к существенно различным оценкам возможности осуществления значительных или резких смен институционального устройства экономик в зависимости от институциональной инерции.

В соответствии с первой из трактовок, нет никаких ограничений на содержание идеи нового института (или системы институтов), кроме ограничений творческих способностей индивидов, стремящихся к формированию институциональной среды, наилучшим образом отвечающей их интересам. Идея институционального изменения может при этом также заимствоваться либо целенаправленно создаваться, т.е. проектироваться. Однако в массовую практику войдет лишь то институциональное изменение, выгоды от которого превзойдут издержки переключения на следование новому правилу.

Согласно второй трактовке институциональной инерции, в рамках сложившейся институциональной среды не могут возникнуть идеи институциональных инноваций, не являющиеся рекомбинацией компонентов правил, составляющих эту среду. Целенаправленное проектирование нового правила оказывается при таком подходе принципиально ограниченным рамками разнообразия, формируемого полным

перебором всех возможных сочетаний упомянутых компонентов. Одновременно, заимствованная идея, не укладывающаяся в эти рамки, отвергается не по причине неэффективности (неважно, - социальной неэффективности или неэффективности для групп специальных интересов, проводящих перестройку институциональной среды), а по причине несоответствия уже имеющимся правилам.

Имеющийся опыт как технологических, так и институциональных изменений убедительно свидетельствует в пользу большей корректности трактовки институциональной инерции, данной в работах Артура и Дэвида и их последователей. Иными словами, свободно возникающие идеи нововведений проходят через фильтр отбора по критерию эффективности, который и определяет, какие из них (с учетом эффекта возрастающей отдачи и случайности первоначального выбора) получат массовое распространение. Историческое наследие (вещественное или институциональное) проявляет себя в рамках этой концепции не в ограничении на идеи, а в специфической структуре выгод и издержек, свойственных в принципе схожим нововведениям, конкурирующим за распространение в несовпадающих экономических системах.

Отметим, что эвристическая ценность концепции институциональной инерции заключается не в возможности «универсального» объяснения любых трудностей, возникающих на путях институциональных преобразований, а в обращении внимания на конкретных выгодополучателей старых правил, располагающих благодаря последним экономическими и политическими возможностями, позволяющими им блокировать потенциально более эффективные инновации.

Понятие эффекта блокировки было использовано Дугласом Нортом для объяснения часто встречающихся на практике ситуаций, в которых институциональное изменение, способное существенно улучшить условия для производства стоимости, несмотря на это, не реализуется на практике.

Данный эффект является примером эффекта блокировки - «lock in» Основной работой, ставшей классической, является статья Пола Дэвида: David P. Clio and Economics of QWERTY. American Economic Review. - 1985. - Vol. 75, №.2.. Он состоит в том, что расположение клавиш на клавиатуре компьютера выбрано не оптимально, не самым удобным с точки зрения возможностей набора способом, то есть именно такой набор qwerty подряд указанных букв не является оптимальным, но именно к такому набору привыкли все пользователи. Иными словами, сформировался не самый удачный вариант использования последовательности набора букв на клавиатуре, но никто его не собирается менять и переучиваться, поскольку это стало общепринятой практикой, приучило агентов именно к такой последовательности букв, сформировало и закрепило модель адаптации Клавиатура, предложенная А.Двораком и У.Дили, считается наиболее оптимальным вариантом расположения букв, так как обеспечивает самую высокую скорость печати, что доказано эмпирически, однако она не получила того распространения, как клавиатура с расположением клавиш qwerty. Тот факт, что компьютеры фирмы Apple предполагали переключение на клавиатуру Дворака, не привёл, в конечном счёте, к тому, чтобы эта клавиатура получила широкое распространение. Нужно особо отметить, что существуют работы, в частности, С.Либовица и С.Марголиса, которые сомневаются в том, что клавиатура Дворака более оптимальна, нежели клавиатура qwerty-стандарта. Преимущество одного стандарта перед другим связаны с теми аргументами против наличия «ловушек», которые я привожу выше и в ряде прежних своих работ, особенно в аспекте анализа отношения эффективность/неэффективность и учёта специфики инженерной работы, что не учитывается большинством экономистов, далёких, к сожалению, от понимания существа этой работы и подлинного анализа правил, её регулирующих и определяющих.. Теперь издержки на переучивание и изменение набора букв существенно превзойдут издержки приспособления, в связи с чем, данные действия и не являются необходимыми. Представляется, что подобные эффекты возникают ещё в силу наличия эффекта обучения, когда у агентов возникает не обычная модель приспособления и адаптации, а именно стиль работы, привычный образ мышления, которые сами по себе являются своеобразными институтами, закрепляющими сложившееся положение вещей.

Qwerty-эффект является ярким примером технологической эволюции, отбирающей не самые приемлемые ветви развития. Если в дальнейшем более совершенный технический результат станет очевидным, изменить ситуацию будет трудно, что потребует затрат, в частности, на изменение расположения букв на клавиатуре, другой клавиатуры. Даже при доказанном экономическом эффекте подобного изменения, осуществить само изменение будет проблематично. Не всегда это так, но какой-то набор случаев из развития техники можно привести, как можно привести примеры, идущие вразрез с этим эффектом и показывающие наличие возможностей по исправлению неверного технического, технологического решения.

Qwerty-эффект является типичным примером проектировочной ошибки, которая не была исправлена, и которая затем ликвидировала условия для собственного исправления. Причиной фиксации такой ошибки становятся: технологическая взаимозависимость, стандартизация технической деятельности, экономия на масштабе и сложившийся порядок получения и использования знаний, то есть способы обучения, которые делают переобучение затруднительным, либо невозможным. Этот пример говорит нам о том, что в области социальной эволюции, в отличие от биологической, принцип «естественно отбора», позволяющий отобрать наилучший результат, действует совершенно по-другому, и представление о наилучшем результате отличается от стереотипного представления. Если инвестиции осуществлены в неоптимальное технологическое решение, то перенаправить инвестиции, или осуществить добавочные инвестиции, чтобы изменить ситуацию или складывающийся стандарт, становится затруднительно. Кроме того, увеличивающаяся производительность самого нового устройства, а также растущая производительность труда в силу введения этого устройства в производственные операции в систему управления, а также предоставления услуг, покрывает с лихвой ту техническую ошибку проектирования, которая создала не совсем оптимальный стандарт, в частности, применительно к клавиатуре. К тому же привыкание операторов к данному раскладу букв на клавиатуре, в случае необходимых изменений, приводит ещё к издержкам переобучения и «перепривыкания», которые не являются рациональными и обоснованными, потому что могут понизить производительность на первых этапах, что не будет компенсировано преимуществами выправления указанной ошибки проектирования. В развитии техники и технологии подобные ошибки встречаются часто, поскольку на стадии проектировании далеко не всегда ясно, какая физика будет лучшей при создании того или иного устройства. Примеры известны из микроэлектроники и разработки специального технологического оборудования для электронной промышленности. Так, ещё в советское время, исходя из того, что неясны были перспективы того, какая физика окажется лучшей, создавалось в Зеленограде два завода «Ангстрем» и «Микрон», которые по существу делали похожую продукцию, но разными технологическими способами, потому как было не ясно, какой способ, какая технология одержит верх в конкурентной борьбе по прошествии времени.

Существование qwerty-эффекта приводит к интересным выводам по поводу введения технических стандартов и нормативов, которые могут фиксировать ошибки проектирования или принятия технических решений. Сформированный стандарт клавиатуры типа qwerty является очень наглядным примером. Закрепление этого стандарта, даже не смотря на наличие, более эффективной альтернативы, происходит не только по причине сугубо экономических причин. Здесь значение приобретает время следования казалось бы менее эффективной альтернативе, эффект привыкания к ней, масштаб распространения иные психологические причины. Формируется необратимость в использовании, когда соотношение производительностей, не дают для агента ощущения большого выигрыша в случае изменения клавиатуры, но зато вызывают наверняка раздражение и фрустрацию вследствие самого изменения расположения букв. Алгоритм победы неэффективного решения примерно такой же, как и фиксации монопольного права на продукт или долю рынка какой-то компании. Причём в области наукоёмкой продукции это право дополнительно фиксируется посредством патентов, авторских свидетельств больших финансовых вложений в НИОКР, которые оборачиваются какими-либо достижениями в области создания новых изделий.

Техника и технологии развиваются последовательно, в данном развитии не может быть разрывов или каких-то неожиданных прыжков. Если только фундаментальная наука не подготовит совершенно иные принципы и условия для развития технических устройств, породив новый способ или новый вид продукта, изменяющего облик и характер жизни человека, например, мобильный телефон (принцип сотовой связи) или компьютер, который используется и как самостоятельный инструмент управления производством и отдельными элементами человеческой жизни. Но в общем случае, совершенствование и развитие технических систем происходит последовательно методом наращения результата, иногда методом «проб и ошибок». Наличие qwerty-эффекта по сути означает то, что социальное устройство и институты «вмешиваются» в процесс планомерного совершенствования техники, причём явно нарушают процесс планомерного совершенствования. Характер организации конкуренции, правила этого процесса оказывают сильное влияние на возможности и заинтересованность фирм изменить клавиатуру или иное техническое решение, ввести свой конкурирующий стандарт, который сможет повысить производительность печати. А если этот параметр не является лимитирующим в функционировании экономической системы? Именно в таком случае отпадает сама необходимость смены стандарта и повышения такой производительности. Требования взаимозаменяемости узлов и деталей машин и устройств является тем институтов, который в значительной степени определяет характер развития технических систем. Если появление конкурирующих принципов, технических стандартов, устройств, способно поколебать главенство принципа взаимозаменяемости, то возникновение подобной дихотомии способно породить два вектора развития технических систем, что в масштабах экономики может привести к ещё более высоким затратам, чем те, что наблюдались бы даже при развитии по хреодному сценарию. Одна из проблем состоит в том, что П.Дэвид, первооткрыватель qwerty-эффекта, ссылаясь в своей классической работе на Б.Артура, который установил свойства процесса, характеризуемого возрастающей отдачей, состоит в том, что применительно к техническим решениям, как правило, инженер не обладает урной с разноцветными шариками, и не имеет возможности вытаскивать шарик из урны, возвращая его обратно, с добавлением ешё одного шарика то же цвета, так что вероятность добавления шарика одного цвета является возрастающей функцией от пропорции, в коей данный цвет представлен в урне, причём доля одного из цветов с вероятностью. 100% стремится к единице. Такой возможности просто нет в силу специфики инженерной работы и получения соответствующих технических решений. Безусловно, развитие методов проектирования здесь определяют результат, но фактор случайности в выборе технического решения сохраняет своё сильное влияние. Конечно, уровень подготовки инженеров также важен, хотя менее компетентные люди могу произвольно предложить оптимальное решение, которое и будет закреплено в конструкции технического устройства.

Скорее всего, выбор стандарта, при неочевидности превосходства того или иного технического решения, подчиняется принципу сатисфакции, то есть получения приемлемого удовлетворительного результата, который затем проходит быструю институционализацию, то есть обрастает системой правил, затрудняющих изменение стандарта и общепринятого способа до тех пор, пока в принципе этот способнее будет пересмотрен и отменён в результате, например, появления систем обеспечивающих печать текста с голоса, и, одновременно, переводящих текст на разные языки с необходимым уровнем орфографической точности. Подобные системы уже начинают появляться, и, видимо, за ними будет будущее развития данного технического сектора обработки и представления информации, а печать, разумеется, является способом представления информации.

Таким образом, речь может идти о наличии кажущегося эффекта блокировки «lock in». Это опять подчеркивает трудность в определении свойства хреодности траектории развития, применительно к техническим и социально-экономическим системам. Конечно, эта трудность накладывает некоторые требования к институциональному планированию, связанному с тем, как агенты распоряжаются временем как ресурсом и какие трансакции при этом осуществляют. Цель планирования институтов должна состоять именно в том, чтобы определить время как ресурс и типы трансакций и моделей поведения агентов, который могут проявляться на данной траектории экономического и институционального развития. Qwerty-эффект по специальным техническим системам, который вызван не нестыковкой вкусов производителей и потребителей, а содержательной стороной проектирования технических систем/

Принятие какого-либо технического решения может оказаться заведомо неэффективным, а эффективное решение не будет найдено. В таком случае, может возникнуть стандарт применения данного узла или детали или способа обработки, который просуществует какое-то время, но вполне может быть пересмотрен или отменён. Следовательно, важнейшее условие наличия данного эффекта, это доступность в его идентификации и время действия, которое сразу выводит его из обычной проектировочной ошибки в иную плоскость. Хотя по большому счёту, коренного отличия вовсе и нет. Только в одном случае удаётся её исправить, даже если время действия велико, а в другом, не удаётся, хотя нужно тогда продемонстрировать, что усилия на исправление принимаются достаточные, а не просто разговоры о том, что надо было изменить порядок букв на клавиатуре. Специальные неэффективные технологические решения не имеют того широкого потребительского эффекта, как клавиатура, поэтому и пример с клавиатурой является особенным, исключительным, а и потому и не показательным, тем более что имеются работы, опирающиеся на эргономические исследования, которые подводят сомнения под справедливость данного эффекта. В любом случае, наличие подобных эффектов, если это действительно некие особенные эффекты, в чём есть обоснованные сомнения, связано с дисфункцией институтов и с невозможностью предвидеть эффективность будущих технических решений и будущее технологий и особенностей технологического развития. Почему отвергнуть можно более эффективную технологическую альтернативу? Потому что эффективность технологии не может быть обнаружена до того, как она применена, а применять сразу обе технологии далеко не всегда возможно. Это та же проблема, как и с оценкой институциональных изменений - говорить об эффективности которых станет возможно только когда они пройдены, осуществлены. В противном случае речь может идти только об ожидаемой эффективности и предполагаемой оценке хреодности варианта развития.

Как видим, время становится весьма значимым ограничением при оценке эффективности и рациональности технических решений, при введении новых институтов, при определении реакций агентов и формировании моделей их адаптации. Время определяет и качество трансакций, а также их эффективность, как и эффективность принимаемых управленческих и прочих решений, в том числе решений, направленных на выбор того или иного технического устройства. Все эти вопросы составляют с одной стороны трудности институционального планирования, с другой, определяют перечень задач, которые должны решаться в рамках методов институционального планирования

12.Роль Path Dependence, QWERTY-эффектов в государственном управлении: проблема или возможности.

«Path dependence» (зависимость от предшествующего развития) - концепт, инициирующий расстановку новых онтологических акцентов в социальных науках. Его формирование происходит в период, когда социальные трансформации достигли невиданной ранее неопределённости с точки зрения отражения динамики этих изменений в общественных науках. В связи с этим любая социальная проблема, имеющая последним основанием проблему социального времени, в переходный период раскрывает себя с точки зрения историчности человека и общества. Для России с её «непредсказуемым», подчас сознательно фальсифицируемым прошлым, path dependence наделена значительным семантическим и экспликативным потенциалом, открывающим новые возможности интеграции социальной памяти в единую целостность. Сравнительный анализ концептуализации path dependence в отечественной и западной традициях выявляет специфические черты противостояния времени, присущего различным культурам.

В самом общем виде он сводится к утверждению «значения» прошлого для настоящего и будущего, и звучит тривиально. Проблема заключается в том, чтобы придать ему аналитическую эффективность. Здесь может оказаться полезным обращение к активно обсуждаемой в рамках современной экономической теории концепции «pathdependence», т.е. зависимости от предшествующего развития.

Она далека от спекулятивного «историзма», поскольку построена для объяснения вполне определенного явления – случаев победы таких технических стандартов, которые не являются лучшими, наиболее эффективными и экономичными. Это явление не находит объяснения в рамках неоклассической экономической теории, согласно которой рыночные конкурентные механизмы должны вести к отбору наиболее эффективных технических решений. Ответ теории pathdependenceсостоит в том, что первоначальный выбор осуществляется в условиях неочевидности преимуществ того или другого варианта и может определяться случайными или «внеэкономическими» факторами. А затем начинают работать механизмы – техническая взаимозависимость, рост отдачи от масштабов, долговечность капитального оборудования, – которые делают для экономических агентов предпочтительным (более выгодным) использовать утвердившийся стандарт, а не пытаться внедрить другой, пусть технически более совершенный. Выбор сделанный в прошлом при определенных условиях предопределяет выбор, который делается сегодня, когда эти условия уже не существуют. Это и есть зависимость от предшествующего развития.

Обобщение концепции pathdependenceсвязано с ее развитием в рамках неоинституциональной экономической теории, сначала при объяснении того, почему на протяжении длительного времени одни страны демонстрируют успешное экономическое развитие, а другие столь же устойчиво отстают. Ответ был найден различиях институтов, однажды утвердившихся в странах, имевших примерно одинаковые стартовые возможности экономического роста. Дальнейший анализ показал, что в истории институтов также действуют механизмыpathdependence– эффект координации, сетевые эффекты, долговечность социального капитала. Зависимость от предшествующего развития в институциональной сфере подобнаpathdependenceв технологии – и то и другое основано на ценности одобрения общей практики (в технике или правилах) изменение которой оказывается дорогостоящим.

Проблема "институциональных ловушек" привлекла в последние десять лет пристальное внимание экономистов и ученых, занимающихся изучением экономических процессов в странах с переходной экономикой.

В англоязычной литературе «институциональная ловушка» используется чаще всего не как "institutionaltrap", а как эффект блокировки (lock-in effect): по Норту, это означает, что однажды принятое решение трудно отменить (2). В терминах неоинституциональной теории "институциональная ловушка – это неэффективная устойчивая норма (неэффективный институт), имеющая самоподдерживающийся характер" (3). Ее устойчивость означает, что если в системе превалировала неэффективная норма, то после сильного возмущения система может попасть в "институциональную ловушку", и тогда уже останется в ней даже при снятии внешнего воздействия.

Как отмечает Д. Норт, "приращение изменений в технологической сфере, однажды принявшее определенное направление, может привести к победе одного технологического решения над другими даже тогда, когда первое технологическое направление, в конце концов, оказывается менее эффективным по сравнению с отвергнутой альтернативой"(3).

Хрестоматийном примером такого неэффективного технологического развития стала проблема QWERTY-эффекта, изложенная в работе П.Дэвида(1) и получившая дальнейшее развитие в работах В.М.Полтеровича(3) применительно к институтам и определенная как институциональная ловушка.

Причем в данном случае дискуссии о степени эффективности или неэффективности примененной технологии отодвигаются на задний план, поскольку научный интерес представляет сама возможность существования QWERTY-эффектов, названных по аналогии с вышеприведенным примером, и поиск решения проблем, связанных с ними.

С точки зрения теории трансакционных издержек появление QWERTY-эффекта объясняется по крайней мере двумя причинами:

1. Несогласование ряда интересов различных групп экономических агентов. Появление QWERTY-эффекта является результатом частичного несогласования интересов производителей и потребителей. Цель производителей – быстрее и больше продать, для ее достижения и было принято настоящее расположение букв на клавиатуре. Цель потребителей – 1) улучшить качество оформления документов (в печатном виде более презентабельно и читаемо, чем в написанном от руки) и 2) появившаяся несколько позднее – увеличить скорость печатания. Учитывая различную совместимость целей (нейтральность, совместимость, несовместимость и степень эффекта от их взаимодействия – нейтральный, усиливающийся и снижающийся), цели производителей (больше продать) и потребителей (улучшить качество оформления документа) можно считать совместимыми. Однако впоследствии сочетание количества продаж и ускорения печати за счет изменения расположения букв на клавиатуре – цели явно несовместимые. В данном случае результат того, попадем мы в ловушку или нет зависит от эффекта, полученного от наложения целей. Если бы у покупателей не было бы первой цели, возможно бы это стимулировало производителей к поиску более скоростного расположения букв. Однако раздвоенность целей потребителей стимулировала первоначальный спрос и расширение производстваQWERTY-эффективной продукции, впоследствии свою роль сыграл эффект масштаба.

Исходя из вышеизложенного, следует, что QWERTY-эффект является одним из продуктов и в то же время фиаско экономики предложения, когда интересы производителей превалируют над вкусами и предпочтениями потребителей.

Таким образом произошло формирование ловушки, выход из которой был сопряжен с большими издержками (переобучением уже работающих на печатных машинках машинисток, издержками сопротивления и затратами на переобучение, перепрофилированием производства на выпуск машинок с новой клавиатурой, а также издержек изменения мнения потребителей о недостаточной эффективности данной продукции).

2. Несогласование краткосрочных и долгосрочных интересов. В данном случае такое несогласование связанно с понятием «эффективности» и во многом определяется неполнотой информации. Поскольку экономические агенты обладают неполнотой информации, в частности о будущем уровне развития технологий, а иногда и вследствие ограниченности информации в других сферах общества (из-за физических и умственных способностей человека), неправомерно говорить об эффективности тех или иных технологий, методов организации, мы можем говорить только о сравнительной эффективности на настоящем этапе развития.

Базируясь на этих двух причинах возможно объяснение существования целого ряда несовместимых друг с другом, сравнительно неэффективных стандартов: передачи электроэнергии, различной ширины железнодорожной колеи, разностороннего движения на автодорогах и т.д.

9. Роль бюрократии в модернизационных процессах. Бюрократия – это «монстр» или «рациональная машина»?

Бюрократия - это социальный слой профессиональных управленцев, включенных в организационную структуру, характеризующуюся четкой иерархией, «вертикальными» информационными потоками, формализованными способами принятия решений, претензией на особый статус в обществе.

Под бюрократией также понимают замкнутый слой высших чиновников, противопоставляющий себя обществу, занимающий в нем привилегированное положение, специализирующийся на управлении, монополизирующий властные функции в обществе с целью реализации своих корпоративных интересов.

Термин «бюрократия» используется не только для обозначения определенной социальной группы, но и системы организаций, создаваемых органами публичной власти с целью максимизации своих функций, а также учреждений и ведомств, включенных в разветвленную структуру исполнительной власти.

Объектом анализа при изучении бюрократизма являются:

противоречия, возникающие при реализации функций управления;

управление как процесс труда;

интересы социальных групп, участвующих в бюрократических отношениях.

Теория бюрократии по Веберу

Появление термина «бюрократия» связывают с именем французского экономиста Винсента де Гурнэ, который ввел его в 1745 г. для обозначения исполнительной власти. В научный оборот этот термин вошел благодаря немецкому социологу, экономисту, историкуМаксу Веберу (1864-1920), автору наиболее полного и всестороннего социологического исследования феномена бюрократии.

Вебер предложил следующие принципы бюрократической концепции организационной структуры:

иерархическое построение организации;

иерархия приказа, построенная на легальной власти;

подчинение нижестоящего работника вышестоящему и ответственность не только за свои действия, но и за действия подчиненных;

специализация и разделение труда по функциям;

четкая система процедур и правил, обеспечивающая единообразие выполнения производственных процессов;

система продвижения и пребывания в должности, основанная на умениях и опыте и измеряемая стандартами;

ориентация системы коммуникаций как в организации, так и вне се на написанные правила.

Термин «бюрократия» Вебером использовался для обозначения рациональной организации, предписания и правила которой создают фундамент эффективной работы и позволяют бороться с фаворитизмом. Бюрократия рассматривалась им как некий идеальный образ, наиболее эффективный инструмент управления социальными структурами и отдельными структурными единицами.

По мнению Вебера, жестко формализованный характер бюрократических отношений, четкость распределения ролевых функций, личная заинтересованность бюрократов в достижении целей организации приводят к принятию своевременных и квалифицированных решений, основанных на тщательно отобранной и проверенной информации.

Бюрократию как рациональную машину управления характеризуют:

жесткая ответственность за каждый участок работы:

координация во имя достижения организационных целей;

оптимальное действие безличных правил;

четкая иерархическая зависимость.

На переходный период (от совокупности чиновников к бюрократии) эти меры должны сочетаться с созданием мотивации чиновников в реализации модернизационного проекта. Набор механизмов является классическим - высокая заработная плата и социальный пакет тем чиновникам, от которых зависит продвижение тех или иных блоков модернизационного проекта.

Однако здесь возникает неизбежный вопрос: а что, собственно, понимается под модернизационным проектом в современной России? Какая российскому обществу потребуется бюрократия - в конечном счете будет зависеть от сущностных характеристик данного проекта.

Модернизационный проект и перспективы бюрократии

Модернизационный проект, безотносительно к его содержательному наполнению, является частным случаем инновационного проекта, т. е. проекта "целенаправленного изменения или создания новой технической или социально-экономической системы". Модернизационный проект характеризуется наиболее высоким уровнем научно-технической значимости, превосходя по данному показателю такие виды проектов, как новаторские, опережающие и пионерские инновационные

В современной России понятие "модернизационный проект" стало достаточно широко использоваться экспертами с начала XXI в.: еще в 2001 г. в Международном фонде социально-экономических и политологических исследований (Горбачев-Фонде) исследовательской группой под руководством доктора философских наук В. Толстых был разработан "Модернизационный проект для России". По нашему мнению, его авторы были относительно свободны от идеологических "заклинаний", и потому им удалось совершить ряд интеллектуальных прорывов. Конечно, идеология в проекте присутствовала (уместна в данном случае следующая цитата: "Важное место в формировании российского модернизационного проекта занимает социал-демократическая позиция в отношении дихотомии "капитализма-социализма" [Модернизационный вызов... 2001], но его авторы полагали, что основное - это модернизационные процессы в стране, а не формирование идеологической надстройки над ними.

10. Основные положения Нового государственного управления.

Основы государственного управления

Государственное управление - это процесс регулирования отношений внутри государства посредством распределения сфер влияния между основными территориальными уровнями и ветвями власти. В основе государственного управления лежит государственный интерес, направленный на защиту целостности государства, его ключевых институтов, поддержку уровня и качества жизни его граждан. Среди приоритетных направлений в реализации общественного (государственного) интереса - необходимость исполнения нескольких функций: защитной (оборонной), социальной, правовой, экономической, политической и арбитражной.

Государственная власть распространяется на находящиеся как на территории самого государства, так и за его пределами объекты.

Главными признаками государственной власти являются:

o целостность;

o неделимость;

o суверенность.

Государственное управление реализует следующие функции.

1. Институциональную - через утверждение необходимых для решения государственных вопросов социально-экономических, политических, гражданских институтов для распределения властных полномочий.

2. Регулятивную - через систему норм и законов, устанавливающих общие правила, регулирующие поведение субъектов.

3. Целеполагающую - через разработку и выбор приоритетных направлений социально-экономического и политического развития страны; реализацию поддерживаемых большинством населения программ.

4. Функциональную - через разработку и реализацию действий, направленных на поддержку всей хозяйственной инфраструктуры государства в лице ее ведущих отраслей.

5. Идеологическую - через формирование общенациональной идеи, призванной консолидировать общество в границах государства.

Основные принципы формирования системы государственного управления таковы:

o разделения властей;

o комплементарности;

o субсидиарности;

o суверенности;

o демократизма;

o гомогенности.

Принцип разделения властей предполагает разделение единоличной государственной власти на три сферы: исполнительную; законодательную; судебную. Это должно служить условием эффективного контроля за деятельностью государственного аппарата.

Принцип комплементарности характеризуется установкой на непрерывность в структуре власти. Он предполагает равномерное распределение властных функций в разрезе всей вертикали управления по всем территориальным уровням.

Принцип субсидиарности предполагает процедуру распределения (и перераспределения) полномочий между управленческими уровнями государственной власти, т.е. последовательность исполнения властных полномочий управленческими органами и порядок распределения ответственности этих органов перед населением. Передача полномочий на более высокий уровень управления в соответствии с этим принципом может быть осуществлена только при условии невозможности их исполнения на низшем уровне. Принцип субсидиарности имеет два измерения: вертикальное и горизонтальное.

Вертикальное включает распределение властных полномочий между уровнями власти в направлении от местной власти к государственной.

Горизонтальное измерение охватывает процедуру распределения полномочий между ветвями власти на федеральном, региональном и местном уровнях.

В соответствии с принципом субсидиарности власть должна быть распределена между властными структурами главным образом в связи с сокращением дистанции между населением и представляющей его властью.

Принцип суверенности предполагает наличие фактической независимости как сущностного признака государства. Государственный суверенитет означает "верховенство и независимость власти, подчиненной праву, монополию на принуждение в рамках государственных полномочий и независимость государства в рамках международного порядка". Будучи атрибутивным признаком государства, суверенитет предполагает набор специальных институтов, обеспечивающих статус самостоятельного субъекта международных отношений.

Принцип демократизма нацеливает население на необходимость активного участия: в принятии решений государственного и муниципального значения; избрании государственных и муниципальных органов власти; разработке программ территориального развития, базирующихся на овладении механизмами вовлечения общественности в текущие дела региона либо муниципалитета; выделение зон полномочий за организованными на территориях общественными объединениями.

Принцип гомогенности определяет преимущества федерального права перед региональным.

Сущность принципа гомогенности проявляется в соответствии с подчиненностью регионального законодательства федеральному, чем обеспечиваются единство государства и всеобщая подчиненность всех институтов власти Основному закону (Конституции РФ).

В англоязычной литературе «институциональная ловушка» используется чаще всего не как "institutional trap ", а как эффект блокировки (lock-in effect): по Норту, это означает, что однажды принятое решение трудно отменить (2). В терминах неоинституциональной теории "институциональная ловушка – это неэффективная устойчивая норма (неэффективный институт), имеющая самоподдерживающийся характер" (3). Ее устойчивость означает, что если в системе превалировала неэффективная норма, то после сильного возмущения система может попасть в "институциональную ловушку", и тогда уже останется в ней даже при снятии внешнего воздействия.

Хрестоматийном примером такого неэффективного технологического развития стала проблема QWERTY -эффекта, изложенная в работе П.Дэвида(1) и получившая дальнейшее развитие в работах В.М.Полтеровича(3) применительно к институтам и определенная как институциональная ловушка.

Причем в данном случае дискуссии о степени эффективности или неэффективности примененной технологии отодвигаются на задний план, поскольку научный интерес представляет сама возможность существования QWERTY -эффектов, названных по аналогии с вышеприведенным примером, и поиск решения проблем, связанных с ними.

С точки зрения теории трансакционных издержек появление QWERTY -эффекта объясняется по крайней мере двумя причинами:

1. Несогласование ряда интересов различных групп экономических агентов. Появление QWERTY -эффекта является результатом частичного несогласования интересов производителей и потребителей. Цель производителей – быстрее и больше продать, для ее достижения и было принято настоящее расположение букв на клавиатуре. Цель потребителей – 1) улучшить качество оформления документов (в печатном виде более презентабельно и читаемо, чем в написанном от руки) и 2) появившаяся несколько позднее – увеличить скорость печатания. Учитывая различную совместимость целей (нейтральность, совместимость, несовместимость и степень эффекта от их взаимодействия – нейтральный, усиливающийся и снижающийся), цели производителей (больше продать) и потребителей (улучшить качество оформления документа) можно считать совместимыми. Однако впоследствии сочетание количества продаж и ускорения печати за счет изменения расположения букв на клавиатуре – цели явно несовместимые. В данном случае результат того, попадем мы в ловушку или нет зависит от эффекта, полученного от наложения целей. Если бы у покупателей не было бы первой цели, возможно бы это стимулировало производителей к поиску более скоростного расположения букв. Однако раздвоенность целей потребителей стимулировала первоначальный спрос и расширение производства QWERTY -эффективной продукции, впоследствии свою роль сыграл эффект масштаба.

Исходя из вышеизложенного, следует, что QWERTY -эффект является одним из продуктов и в то же время фиаско экономики предложения, когда интересы производителей превалируют над вкусами и предпочтениями потребителей.

Таким образом, как и в случае с QWERTY -эффектами, одной из основных причин появления институциональных ловушек является расхождение краткосрочных и долгосрочных интересов экономических агентов и сочетания моделей поведения, сформированных на основе этих интересов, с экономической эффективностью.

Выход из институциональной ловушки

Критический момент (бифуркационная точка истории) наступает, когда трансакционные издержки функционирования неэффективной нормы превысят трансформационные издержки отмены старой нормы и/или введения новой нормы:

В качестве примера можно рассмотреть введение новых форм организации труда или производства, в рамках институциональной терминологии институтов: цеховой системы, трестов, синдикатов, маркетинга и т.д.

В качестве определяющих величин следует рассматривать как издержки по адаптации нового института, так и социально-экономические последствия продолжения функционирования старой неэффективной нормы.

2) Революционный, при котором ликвидация и замена неэффективной нормы происходит насильственным путем, в результате реформ, предусматривающих изменение культурных ценностей общества и проводимых, в частности, государством, или от его имени отдельными группами интересов. Если подобные изменения связаны с перераспределением собственности и затрагивают интересы большинства социальных групп, то реформы проходят достаточно медленно, наталкиваясь на сопротивление тех слоев, чьи интересы ущемляются, что неизбежно приводит к резкому росту издержек трансформации. В данном случае успех зависит от соотношения средств и готовности «идти до конца» различных групп интересов:

Издержки выхода из институциональной ловушки можно классифицировать следующим образом:

издержки установления новой нормы;
издержки преодоления культурной инерции (нежелание менять старые стереотипы);
издержки, связанные с разрушением механизма лоббирования старой нормы;
издержки адаптации новой нормы к существующей институциональной среде;
издержки создания сопутствующих норм, без которых функционирование новой нормы будет неэффективно и т.д.

Инвестиционная ловушка

В развитие предложенного подхода к анализу институциональных ловушек, на взгляд автора, интересно рассмотреть инвестиционную ловушку, которая непосредственно связана с изменением поведенческой модели с долгосрочной на краткосрочную.

В переходной экономике первой половине 1990-х гг. выгода экономических агентов от краткосрочных операций, в основном купли-продажи импортных товаров, намного превышала выгоды от инвестиций в производство, которые в большинстве случаев не окупались, поскольку в процессе многократного передела собственности последнее слово оставалось не у того, кто эффективнее управлял производством или вкладывал в него какие-либо средства, а у того, кто оказался «в нужное время в нужном месте». После нескольких неудачных попыток долгосрочного инвестирования добросовестные экономические агенты были вынуждены менять модель поведения и переориентировать свою деятельность на краткосрочные, но высокоприбыльные сделки. Налицо глобальная ловушка переходной экономики: превалирование краткосрочных инвестиций над долгосрочными. Причем само государство в своей экономической политике руководствовалось решением краткосрочных проблем, например, покрытие дефицита государственного бюджета (для этого получение «во что бы то ни стало» зарубежного кредита, продажа предприятий, имеющих для страны стратегическое значение, подписание не всегда экономически выгодных для страны соглашений и т.д.).

Формирование инвестиционной ловушки происходило за менее короткий срок, чем выход из нее. Это объясняется тем, что для понятия выгоды от долгосрочных инвестиций экономическим агентам требуется больше времени, чем для укоренения обратной модели поведения, причем значительный временной лаг существует между принятием решений и выгодой полученной новаторами и консерваторами, принимающими решение о долгосрочных инвестициях только после того, как новаторы будут получать не разовую, а постоянную прибыль.

Выход из институциональной ловушки очень длителен и достаточно тяжелый (бифуркационная точка – новый экономический кризис). Эволюционный путь возможен, но только с помощью государства. Пока оно само не изменит свою политику с краткосрочной модели на долгосрочную и не начнет вкладывать в свой капитал (в большей степени в человеческий, поскольку вложения в производственный могут быть осуществлены и частным сектором), показывая таким образом серьезность своих намерений, экономические агенты будут чувствовать себя неуверенно и не будут осуществлять долгосрочных инвестиций, то есть менять свою поведенческую модель с краткосрочной на долгосрочную. Только тогда, когда экономические агенты–резиденты начнут получать выгоды от следования долгосрочной модели можно ожидать долгосрочных иностранных инвестиции.

Применение теории институциональных ловушек для анализа макроэкономической политики

Теория институциональных ловушек открывает перед учеными широкие возможности для применения принципиально нового подхода для анализа в различных сферах деятельности, и в частности, для оценки как состояния экономической системы, так и проводимой макроэкономической политики. Если посмотреть через призму теории институциональных ловушек на российскую экономику, то напрашивается вывод: она стала «заложницей» системы институциональных ловушек, явившейся во многом результатом макроэкономической политики.

Одна из глобальных ловушек нашей макроэкономической политики - это зависимость от траектории предшествующего развития, сформировавшейся в первой половине 1990-х гг., а именно от приверженности рекомендациям неоклассической школы, под влиянием которой происходило формирование и осуществление политики реформ. Несмотря на то, что во второй половине 1990-х гг. наступило всеобщее «прозрение» (см. например, статьи Дж. Стиглица, Я. Корнаи о необходимости институциональных реформ в журналах «Вопросы экономики») макроэкономическая политика и сегодня строится по неоклассическому сценарию: гипнотическое воздействие «непогрешимости» отдельных неоклассических моделей, которые не работают и не могут работать по институциональным причинам в российской экономике, мы ощущаем и сегодня:

Речь идет прежде всего об отрицании роли социальной политики и ее влиянии на политическую стабильность и экономическое развитие (см. основные реформы – монетизация льгот, реформа образования, здравоохранения), хотя математически рассчитана неустойчивость институциональной матрицы при недостаточном развитии одной из сфер общества - социальной, политической или экономической (8). В рамках институциональной теории социальная сфера во многом является определяющей при формировании «правил игры» в других сферах.
Копирование отдельных мер макроэкономической политики, к сожалению, приводит в российской экономике не к тем результатам, что в странах с развитой рыночной экономикой. Нам следует привыкнуть к тому, что коэффициент чувствительности нашей экономики в разы меньше макроэкономической политики значительно меньше чем в других странах. Проводя анализ денежно-кредитной политики ЦБ, в частности, приводящим к изменению денежной массы, мы забываем, что наш мультипликатор равен двум, а не восьми-двенадцати по отдельным агрегатам как в США, и поэтому все мероприятия направленные на изменение денежной массы следует проводить в большем объеме. Когда ЦБ говорит о корректировке курса доллара на 1-3 %, то очевидно, что эта мера ни к чему не приведет из-за долларового навеса и при либерализации курса доллара он будет стоить максимум 20 рублей.
Еще одна ловушка в том, что эффективными с точки зрения развития «нормальной» экономики процессы оказывают негативное воздействие на состояние современной российской системы. Как это ни парадоксально, например такая сделка как досрочный зачет российского долга Турцией нашими вертолетами и самолетами, сделка, которая при прочих равных эффективно сказывается на росте выпуска, безработице, в условиях излишней долларовой массы приводит к инфляции. С обратным же эффектом можно рассматривать деятельность гастарбайтеров в России, поскольку они являются каналом утечки долларовой массы и способствуют снижению инфляции.
Еще одно подтверждение тому, что российская экономика это сплошная цепь институциональных ловушек - это то, что правительство само находится в ловушке: одновременное достижение несовместимых целей, например, сдерживание инфляции и лоббирование интересов крупных корпораций по поддержанию высокого курса доллара.

Выходом или новой бифуркационной точкой может стать финансовый кризис, вызванный «корректировкой» искусственно сдерживаемого курса доллара. Такая политика долго продолжаться не может, поскольку последствия все больше усугубляются: правительство привыкает к растущему искусственно стабилизационному фонду, ЦБ к росту золотовалютных резервов и т.д. К хорошему привыкаешь легко, однако мы уже знаем к чему приводит превалирование краткосрочных интересов над долгосрочными.

Литература:

David P. Clio and Economics of QWERTY. American Economic Review. - 1985. - V.75. - №.2.
Норт Д. Институты, институциональные изменения и функционирование экономики. - М: Фонд экономической книги "Начала", 1997.
Полтерович В.М. Институциональные ловушки и экономические реформы. – М.: Российская экономическая школа, 1998.
Балацкий Е. Теория институциональных ловушек и правовой плюрализм // Общество и экономика. - № 10. – 2001.
Стиглер Дж. Многообразнее инструменты, шире цели: движение к пост-Вашингтонскому консенсусу // Вопросы экономики. – 1998. – №8.
Ляско А. Неденежные расчеты в российской переходной экономике: институциональный подход // Доклад. Институт экономики РАН, март, 2001.
Сухарев О.С. Институциональная теория и экономическая политика (К новой теории передаточного механизма в макроэкономике) / Кн. 1. Институциональная теория. Методологический эскиз. – М.: ИЭ РАН, 2001.
Дегтярев А.Н. Устойчивость и развитие социально-экономических систем: опыт институциональной архитектоники. – Доклад на Международном симпозиуме «Экономическая теория: исторические корни, современное состояние и перспективы развития». – Москва, МГУ, 10-11 июня 2004 г.

Е.А.Бренделева
Материалы Интернет-конференции 20 лет исследования QWERTY-эффектов и зависимости от предшествующего развития (с 15.04.05 по 5.06.05)

В англоязычной литературе «институциональная ловушка» используется чаще всего не как "institutional trap", а как эффект блокировки (lock-in effect): по Норту, это означает, что однажды принятое решение трудно отменить (2). В терминах неоинституциональной теории "институциональная ловушка – это неэффективная устойчивая норма (неэффективный институт), имеющая самоподдерживающийся характер" (3). Ее устойчивость означает, что если в системе превалировала неэффективная норма, то после сильного возмущения система может попасть в "институциональную ловушку", и тогда уже останется в ней даже при снятии внешнего воздействия.

1. Несогласование ряда интересов различных групп экономических агентов. Появление QWERTY-эффекта является результатом частичного несогласования интересов производителей и потребителей. Цель производителей – быстрее и больше продать, для ее достижения и было принято настоящее расположение букв на клавиатуре. Цель потребителей – 1) улучшить качество оформления документов (в печатном виде более презентабельно и читаемо, чем в написанном от руки) и 2) появившаяся несколько позднее – увеличить скорость печатания. Учитывая различную совместимость целей (нейтральность, совместимость, несовместимость и степень эффекта от их взаимодействия – нейтральный, усиливающийся и снижающийся), цели производителей (больше продать) и потребителей (улучшить качество оформления документа) можно считать совместимыми. Однако впоследствии сочетание количества продаж и ускорения печати за счет изменения расположения букв на клавиатуре – цели явно несовместимые. В данном случае результат того, попадем мы в ловушку или нет зависит от эффекта, полученного от наложения целей. Если бы у покупателей не было бы первой цели, возможно бы это стимулировало производителей к поиску более скоростного расположения букв. Однако раздвоенность целей потребителей стимулировала первоначальный спрос и расширение производства QWERTY-эффективной продукции, впоследствии свою роль сыграл эффект масштаба.

Причины институциональных ловушек

"Институциональные ловушки" сопутствовали и сопутствуют переходной экономике России в самых различных сферах: отношениях собственности, кредитно-денежной системе, структуре реального сектора экономики и т.д. К институциональным ловушкам относятся бартер, неплатежи, коррупция, избежание налогов и т.д. По мнению экономистов, см., например, работы В.М. Полтеровича, А.К. Ляско, О.С. Сухарева, эти ловушки являются, как правило, результатом резкого изменения макроэкономических условий.

Одно из наиболее серьезных последствий "институциональных ловушек" заключается в том, что хотя они и смягчают отрицательные краткосрочные последствия неподготовленных, слишком быстрых преобразований, в то же время они препятствуют долгосрочному экономическому росту.

Таким образом, как и в случае с QWERTY-эффектами, одной из основных причин появления институциональных ловушек является расхождение краткосрочных и долгосрочных интересов экономических агентов и сочетания моделей поведения, сформированных на основе этих интересов, с экономической эффективностью.

За период существования советской модели развития в обществе сформировалась поведенческая модель, ориентированная на достижение долгосрочных интересов и базирующаяся на долгосрочном планировании, как в экономической деятельности, так и в повседневной жизни. На формирование данной модели непосредственное воздействие оказали основные тенденции развития общества. Жизнь членов общества была практически расписана «по полочкам» на долгие годы вперед: ясли – детский сад – школа - летом пионерский лагерь – институт – летом «картошка», стройотряд – гарантированная работа по распределению – гарантированная пенсия.

В переходной экономике меняется система базовых ценностей общества: происходит переориентация с долгосрочной модели поведения на краткосрочную. Это происходит по той причине, что в условиях неопределенности и нестабильности следование долгосрочной модели приносит только убытки, а прибыльные краткосрочные посреднические сделки убеждают экономических агентов отказаться от модели основанной на долгосрочных интересах. Разрушению последней способствовали многочисленные неудачные попытки граждан спасти свои обесценивающиеся сбережения в многочисленных финансовых пирамидах, подозрительных банках, сомнительных аферах. Разрушение долгосрочной модели поведения происходило одновременно с разрушением института доверия к государству, системе права, партнерам, и, наконец, соседям, друзьям, родственникам.

В результате в обществе укоренилась модель, ориентированная на достижение краткосрочных интересов. Жизнь "сегодняшним днем" стала нормой и процессы возврата к прежней модели связаны с большими издержками, если необратимы, поскольку в рыночном обществе по американскому образцу, которое было взято за основу нашими реформаторами, превалирует именно краткосрочная модель. Следует отметить, что у нового поколения данная краткосрочная модель поведения закладывается как базовая.

Таким образом мы попали в глобальную институциональную ловушку, связанную с не состыковкой эффективного развития и краткосрочной моделью поведения.

Выход из институциональной ловущки

Переход в начальное состояние или выход из институциональной ловушки связан с очень высокими издержками трансформации, что и сдерживает какие-либо серьезные преобразования, предопределяя тем самым длительное существование неэффективной нормы, кроме этого выход из институциональной ловушки может сдерживаться такими силами, как государство, влиятельные группы интересов и т.д.

В рамках теории институциональных изменений и теории трансакционных издержек можно рассмотреть по крайней мере два возможных выхода из институциональной ловушки:

1) Эволюционный, при котором условия выхода формируются самой экономической системой, например, разрушению институциональной ловушки может способствовать ускорение экономического роста, системный кризис и т.д.

Под QWERTY-эффектами в современной научной литературе подразумевают все виды
сравнительно неэффективных, но устойчиво сохраняющихся стандартов, которые дeмoнcтpиpyют, что "история имеет значение".

Эти эффекты можно обнаружить двумя путями:

– либо сравнивать реально сосуществующие в современном мире технические стандарты, – либо сопоставлять реализованные технические инновации с потенциально возможными, но не реализованными.

Стандарты, которые сосуществуют.

Хотя современная экономика давно глобализируется и унифицируется, в разных странах мира продолжают сохранять разные технические cтaндapты, не совместимые друг c другом. Некоторые примеры общеизвестны. Помимо известной истории c клавиатурами пишущих машинок, от которой, собственно, и пошел термин QWERTY-эффекты, можно привести, например, различия между левосторонним (в бывшей Британской империи) и правосторонним движением на дорогах разных стран. Это заставляет одних автопроизводителей ставить на машины руль слева, a других – справа. Другие примеры менее известны, как, скажем, различия в ширине железнодорожной колеи или в стандартах передачи электроэнергии.

Быть может, QWERTY-эффекты возникали только на относительно ранних этапах экономической истории? Нет, они проявляют себя и в эпоху НТР. B качестве примеров часто приводят формирование cтандартов телевизионного оборудования (550-линейный стандарт в США в сравнении c лучшим 800-линейным в Европе), видеокассет и компакт-дисков (победа стандарта VHS над ВЕТА ), развитие рынка прогpаммного обеспечения (победа DOS/WINDOWS над Macintosh ) и т.д.

На симпозиуме в ГУ–ВШЭ Д. Коптюбенко рассказал о том, как технологические QWERTY-эффекты затрудняют развитие систем электронных денежных расчетов. Оказывается, ранее введенные дебетовые пластиковые карты и старая система чековых расчетов препятствуют внедрению в развитых странах более совершенных "электронных денег" (чиповых карт). B результате специалисты предсказывают более высокие темпы перехода на "электронные деньги" либо несколько отставшими в своем развитии странами (как, скажем, Россия), либо странами с очень сильным государственным регулированием (как, например, Сингапур).

Стандарты, которые могли бы сосуществовать.

В сравнении c изучением соревнования разных стандартов несколько более умозрительным, но и более многообещающим является анализ "несостоявшейся экономической истории". Речь идет о том, что, по мнению многих историков-экономистов, некоторые победившие из-за конъюнктурных обстоятельств технические инновации перекрыли другие, потенциально более эффективные пути развития. Идея сравнения эффективности реально осуществившихся и потенциально возможных технологических стратегий впервые была высказана еще в опубликованной в 1964 г. скандально известной книге американского историка-экономиста P. Фогели "Железные дороги и экономический рост Америки" .

Традиционно считалось, что именно железнодорожное строительство являлось одним из "локомотивов" быстрого экономического роста Америки XIX в. Фогель попытался проверить на языке цифр привычные оценки транспортной революции. Он построил контрафактическую модель – как бы развивались США, если вместо "железных коней" ее просторы продолжали бороздить дилижансы и пароходы. Результаты математических расчетов получились весьма парадоксальными: вклад железнодорожного строительства оказался крайне малым, равным национальному продукту всего за несколько месяцев (в 1890 г. ВНН США был бы ниже примерно на 4-5%).

Вокруг книги Фогеля немедленно разгорелась шумная дискуссия. Критики справедливо указывали, что точность его подсчетов очень условна, поскольку трудно достоверно измерить то, чего не было. Самое главное, модель Фогеля абстрагировалась от некоторых важных качественных изменений, инициированных строительством железных дорог, в частности от того, что ускорение перевозок сделало возможным производство новых товаров, которых иначе бы производить не стали.

Дэвид и другие "QWERTY-экономисты" хотя и не пытаются количественно оценить
альтернативные технологические стратегии, но широко используют качественное сравнение реального с потенциально возможным. Более того, если Фогель признавал, что в реальной истории победил все же наиболее эффективный вариант, то последователи Дэвида допускают возможность победы как раз неэффективных вариантов.

Один из примеров подобного рода – история атомной энергетики. Современный "мирный атом" – в сущности, побочный продукт "холодной войны", поскольку первые атомные электростанции 1950-1960-x гг. были призваны прежде всего показать возможность мирного использования технологий, изначально предназначенных для военных целей. Это способствовало принятию в качестве стандарта реакторов на легкой воде, но есть мнение, что альтернативные проекты гражданских ядерных реакторов (например, газоохлаждаемый реактор), не связанные генетически с военными технологиями, могли оказаться более эффективными.

Итак, после многочисленных исследований QWERTY-эффектов историки-экономисты c изумлением обнаружили, что многие окружающие нас символы технического прогресса приобрели хорошо знакомый нам облик в результате, в общем-то, во многом случайных обстоятельств. Это изумление связано с тем, что существующая в economics теория выбора построена, в основном, нa модели установления равновесной рыночной цены, которая происходит, как yказaл C. Цирель, методом проб и ошибок в процессе очень большого (в пределе – бесконечного) количества сделок. Количество же актов установления нового стандарта заведомо ограничено: обычно делается несколько попыток установить сравнительно неэффективные стандарты, a затем устанавливается некий достаточно эффективный стандарт, который впоследствии либо не корректируется вовсе, либо корректируется малое количество раз. Поэтому достижение оптимального стандарта является не правилом, а исключением [Цирель, 2005]. Таким образом, новый подход к экономической истории помогает осознать, что рыночный механизм оптимизирует отнюдь не все на свете.

Р.М. НУРЕЕВ, Ю.В. ЛАТОВ
Что такое path dependence и кaк ee изучают российские экономисты.